- А ты знаешь, я ведь не выбирал такой жизни…
Полурослик сидел, привалившись спиной к алтарю Авандры, богини свободы и удачи, и глядя куда-то перед собой, продолжал свой монолог.
- Я рос на улицах, мне приходилось выпрашивать кусок хлеба, чтобы не умереть с голоду… -он шмыгнул носом, - мне приходилось воровать, убегать и драться, спасая свою жизнь…
Богиня молчала. Не издавал звуков и каменный алтарь. Только изредка были слышны посторонние звуки, вроде шелестения листьев в лесу и переклички птах за полуразвалившимися стенами маленького, редко кем посещаемого святилища.
- Нет, я не жалуюсь на жизнь, не думай! Бывали и хорошие деньки! В последний вечер в городке мне очень везло в игре. Я столько золота давно в руках не держал!
Тут халфлинг ненадолго умолк, восстанавливая в памяти все переживания по поводу последнего события. Солнечные зайчики, казалось, решили также послушать исповедь и уселись прямо на алтарь.
- Ну, я надеюсь, что никто не умер. Я ведь не жульничал, мне действительно везло!
Ветер, как обычно занимавшийся тем, что раскачивал кроны деревьев, спугнул зайчиков, но настырные дети солнца, вернулись на свое место сразу же, как тот решил передохнуть.
- Тем более, их было трое! И они начали первыми…
Халфлинг тоскливо посмотрел на свою кисть, перевязанную уже запылившейся, и пропитанной кровью тряпкой.
- А теперь мне туда дорога заказана…
Теперь полурослик замолчал надолго. Молчала и богиня. Молчал алтарь и ветхие стены. Молчали солнечные зайчики. Даже лес перестал шептаться с ветром, чтобы не нарушать воцарившегося спокойствия. Посидев еще некоторое время, и подумав о чем-то своем, он поднялся со своего места.
- В общем, я, пожалуй, уже пойду. Будем прощаться.
Он повернулся лицом к алтарю, достал из-под рубашки священный символ Авандры, взял его двумя руками, поднес к лицу и, немного склонив голову и прикрыв глаза, начал молитву.
- Милая госпожа, ты не раз дарила мне свою улыбку, за что я буду вечно благодарен тебе. И я прошу, в этот раз, когда я снова отправляюсь в места, где я еще не бывал, не забывай, пожалуйста, бедного путника! Пусть твое благословение, хотя бы маленькая его капелька, будет со мной…- он приумолк, после чего закончил, немного тише, - Если ты покинешь меня, то в этом мире у меня совсем никого не останется…
После молитвы, халфлинг подхватил свою дорожную сумку, и, не медля более, двинулся прочь из святилища.
Он представлял, как где-то далеко-далеко, прекрасная богиня улыбается ему…
Он поднял голову и улыбнулся в ответ.
Эрик Винтерстоун, по кличке Игрок, в который раз шел по неизведанным дорогам, в поисках удачи...

_________________
Слова пусты

Возможно, вам доводилось слышать о некоем священнике, утверждающем, будто является последователем какого-то бога виноделия - Бахуса. Что за бог такой - никто не знает. То ли древний и позабытый, то ли инородный. Однако, в шарлатанстве этого священника ни разу не упрекали. Говорят, будто действительно даром наделен божественным. Причем дар этот особый, со способностями клириков иных вероисповеданий не сравнимый. Да только доверие к себе он вызывает не силами чудодейственными, а словом добрым да напитком теплым, согревающим. Ну, тут уж не велика наука - находить с народом язык общий. Народ всегда не прочь выпить был, а уж коли выпивку в ранг веры возносят, так вообще сплошное раздолье для новой религии. Правда, все-таки не спешат простые люди в нее обращаться, пить-то пьют, помощь от священника принимают, да и сами добром ему отвечают, а в последователи не идут. Он уже примерно с год как объявился, как о нем заговорили, а до сих пор один богу своему служит - ни послушника хоть какого-нибудь, ни единоверца. Но не отчаивается. Делом своим богоугодным занимается - виноград растит, да и хмель, говорят, тоже. У него ж там винодельня своя есть. Не чета нашим, конечно. Но кто вино его пробовал - утверждают, что вкус незабываемый. И это при том что вина-то у его молодые, никакой выдержки считай! Может, и впрямь бог виноделия какой ему покровительствует... Правда, в городе вин таких не попробуешь - надо в селение ехать, близ которого священник этот устроился и напрямую обращаться. А там уж его, небось, каждая собака знает. Причем в прямом смысле! Ведь говорят, будто от него запах своеобразный исходит. Вот даже если он совершенно трезв - хотя возможно ли такое при его религии? - винный аромат его прямо-таки обволакивает, как аура. Вот даже если он целый день на открытом воздухе провел - запах за ним так и тянется. Это, кстати, единственное, что можно сказать о его внешних данных. О том, как он выглядит почему-то ничего ни от кого не слышно. Так встретишь случайно и не узнаешь кто перед тобой. Разве что вот по запаху ориентироваться... Такие дела...

Ланнахисвен Нармирессэ (Лана) родилась второго числа месяца апреля в час полноты «волчьего солнца». В ту ночь волки пели и играли на холмах и полянах, и их торжественный вой доносился до жителей людских поселений. Дева вышла из колдовского Тумана им навстречу, и хищники ласково лизали ее пальцы и щеки, терлись пушистыми боками, ластясь.
Жизнь Перворожденной началась в глухой чаще, что не была осквернена поступью человека, но Лана никогда не чувствовала себя одинокой. Разве можно ощущать уныние, когда вокруг тебя столь великое разнообразие жизни, когда каждый миг наполнен беседами ветра и листьев в кронах деревьев, шорохами травы и пересудами лесных жителей?
Сестры-Богини, Лайрэ, Вивиа и Эдрианна, приходили порадовать милое дитя, и у них Ланнахисвен училась терпению и любви. Сестры объяснили Перворожденной назначение вырисованных на ее ладонях рун, помогли спрясть первую неловкую Туманную Нить. Богини подарили опекаемой освященные своими прикосновениями драгоценные украшения, ознаменовав тем самым благородное покровительство и поощрение.
Но однажды во время отсутствия наставниц, Лана забрела в прежде неведомую часть лесов, в несколько недель пути от девичьего жилища среди ветвей старого вяза, жилища, которое было построено для нее повелением Вивиа; и узрела она существо, доселе не встречавшееся. И был то человек, раненый медведем, - заплутавший в чащобе охотник. Лана заметила страдания его и опечалилась; заботливо омыла она и перевязала страшные раны; и оставалась с человеком до его пришествия в собственное сознание.
Когда Дарл, охотник, приоткрыл болевшие от недомогания глаза, первое, что он увидел, было в тревоге склонившееся над ним прекрасное лицо, исполненное теплоты и надежды. Дыхание, приугасшее было в больной груди, вспыхнуло, обновленное, ибо свет очей Ланнахисвен затмил для смертного все, когда-либо виденные им, звезды небес.
С тех пор позабыл он и дом свой и себя самого, и бродили они в сумерках, и встречали рассветы в холмах и лежали в полудни голова к голове, любуясь синеющим небом в окроплениях качающихся ветвей. От него эльфийка узнала язык смертный, от него изведала всю историю человечества; и изумилась дева, ибо люди были бренны изначально, и юные тела их превращались в пепел огневой, унося с собой все возможные чаяния и страхи.
Но однажды в сумерках Дарл вдруг ухватил Ланнахисвен за тонкое запястье и притянул к себе, и его воспаленный шепот зазвенел в нежных ушах, а глаза мужчины горели необузданностью вожделения. И вскрикнула в испуге дщерь природы, ибо хоть и искренне любила его, но любила наивно и чисто, как другое живое существо в мире подлунном, как прекрасный цветок, как братьев-волков своих; и не знала Ланнахисвен любви иной, и некому было научить ее в лесах предначальных.
И вырвалась дева из объятий трепещущих, в ужасе яром закрыв лицо руками, а из тумана, что у ног ее негодующе взвился кольцами, вышли звери косматые, волки лютые. Ощерив пасти злобные, метнулись они к обидчику, а Лана бежала прочь, плача, и не знала она, что случилось в тот миг, и не хотела ведать. В ту же ночь звери вернулись к ней, и морды их оттеняли красным, но Туман-прародитель поглотил их, пока она спала сном измученным, и не видела дева крови друга своего, по пушистой шерсти размазанной.
И она осталась вновь с ветром и певчими птицами, да только Дарл один не являлся, сколько бы не был зван в отчаяньи. И когда надежда увидеть его обратилась в бессмыслие, Лана воззвала к своим покровительницам, но и те молчали, и святые дары их отдавали бездушным холодом металла бренного.
Но однажды, когда ночь воцарилась над лесом и Ланнахисвен мирно спала под своим небесным куполом, явилось видение ей, в котором три фигуры женские стояли на холме в отдалении, и лица их скрывало золотистое солнечное сияние.
- Здравствуй, Сотканная Туманом, - молвила одна из дев голосом Лайрэ.
Ланхи рухнула на колени, на глазах ее выступили слезы радости и облегчения, но говорившая госпожа остановила ее.
- Встань, дитя - время последнего посвящения наступило. Взгляд твой поруган созерцанием смертного, и не увидеть тебе более ликов вышних до переворота времен. Но не оставим мы тебя в час нужды твоей, и даров, для тебя предначертанных, не задержим. И отныне спрашивай помощи нашей, в час полнолуния и в миг солнечный, но только Кружево Снов теперь способно донести ответ до лесных чертогов твоих.
И после сего видения стала Ланнахисвен странником ходила как потерянная; и увяли цветы, и пожухла листва. Но шли годы и память сгладила безобразные рубцы сердечные. Многому научилась она…стрела пущенная ею из лука – летела точно в цель… и много приключений среди вечнозеленых дерев с ней случилось… и сколько еще будет…
Как то притаившись в листве, сидя над тропой по которой проезжал обоз с товарами Ланнасхивен услышала что в городе неподалеку будет праздник великий, и много путешественников соберется там, дабы испытать доблесть свою, и решила она пойти за обозом. Путешествовать одной, скучно...

Осенний предел. Наши дни.

На пустынной дороге показалась одинокая фигура. Это было странно. В последнее время, мало кто отваживался путешествовать в одиночку. Фигура шла медленно, подволакивая ноги, и, кажется, была покрыта белой шерстью.
- Опять мутанты. - буркнул капитан Лекаст, дежуривший сегодня на воротах - Арбалетчики, к бою!
Фигура приближалась, и, постепенно становилось видно, что она вполне гуманоидная, а белая шерсть - это белые листья. Существо подняло голову на целящихся арбалетчиков и Лекаст увидел те же самые глаза, что когда-то давно предупреждали его о опасности костров в лесу.
- Пока не стрелять. - отдал он приказ, вставая из-за зубца крепостной стены.
- Стоять! Приблизишься ближе - будем стрелять!
Фигура остановилась и посмотрела на Лекаста.
- Зачем стрелять в нас? - скрипуче произнесла фигура.
- Вас? Сколько вас? Кто вы? куда идёте? С какими целями?
- Мы? Мы Ванбадден. Мы идём в го-род. Мы хотим помогать. Мы хотим помощи.
- Кто "мы", твою мать?! Скажи остальным, пусть выходят.
Гость недоумевающе огляделся.
- Остальным? Мы - ходим один. "Остальные" - не ходят. Мы не знаем почему так.
Лекаст попытался понять.
- Мы - лес. Нам больно сейчас. Мы не можем справиться в одиночку. Нам нужно помощь.
- Стой там! - крикнул Лекаст, и, оборачиваясь к одному из стражников, прошипел - Мага сюда! Быстро!
***
Маг прибыл довольно быстро. Хотя был чрезвычайно недоволен, что его оторвали от исследований.
- У меня, с этими проблемами, и так дел не впроворот, чтобы с каждой вашей мутировавшей тварью разбираться! - накинулся маг на Лекаста.
- Но оно это... разумное... - оправдываясь ответил капитан, показывая пальцем на смирно стоящего гостя.
- Для вас "разумное", это всё что умнее табуретки. - проворчал маг, выглядывая из-за зубца.
- Забавно. - хмыкнул он, спустя минуту - Так значит они действительно существуют. Это может быть кстати. Вы спросили, зачем он здесь?
- Говорит, что ищет помощи.
- Хорошо. Пустите его. Пусть ищет. Его не пускать - себе дороже.
- А кто это, выше магичество?
- Их называют "вайлденами". Это что-то вроде духов природы, охраняющих лес. Пока он такой, как сейчас - белый - он относительно безопасен. Если увидите что листва его позеленела, или того хуже, почернела - сразу уничтожайте, не раздумывая!
- Вас понял. Спасибо. - козырнул Лекаст, и крикнул - Добро пожаловать в город Осенний Предел, Ванбан... как тебя там? Открыть ворота!
***
Ванбадден не приносил проблем, не зеленел, и не чернел, и, спустя пару недель, надзор за ним ослаб. А сам вайлден, казалось, занимается чем-то своим. Он заходил в каждый дом, разговаривал с комнатными цветами, огородными культурами, и подолгу смотрел в глаза их хозяев. Потом желал удачи и уходил. Любым растениям такие разговоры были только на пользу, а иногда он даже подсказывал, как излечить ту или иную болезнь растений. Его начали кормить. Ел он, почти как обычные люди, но несколько реже. Зубов у вайлдена не было, поэтому он, как правило, брал сразу много еды и скрывал его среди хитросплетений его ветвей. Как он говорил, его организм потом сам знал что делать. Спустя ещё месяц, вайлдену стали давать деньги за помощь. Сначал он не понимал, что это и зачем, но выяснив что за деньги дают разную еду, разные товары, быстро разобрался. Он купил себе одежду, стараясь быть похожим на прочих людей, снял комнату в местной таверне, купил походное снаряжение. И продолжал ходить по городу, всматриваясь в горожан, и редких гостей Осеннего Предела.
Ванбадден искал той помощи, за которой он пришёл сюда.

- Говорю тебе, мне везет с самого рождения! – Возбужденно говорит молодой парень, сидящий у костра. Он курит трубку, кажется второй раз в жизни, потому кашляет и слегка возбужден.
- Это славно, - говорит его собеседник. – Но это все равно не повод совать голову в пасть дракону. Даже в хорошей компании.
Парень отмахивается от нотаций своего старшего товарища. Он уже много раз слышал о необходимости самоконтроля, взвешенных решений и осторожности. При этом сэр Альфхельм не был занудным или плохим учителем. Просто Алан, так зовут молодого человека, еще слишком молод, а потому горяч сердцем и поспешен в суждениях. Он и сам это понимает, но ничего поделать с собой не может.
- Наверное, я просто слишком привык за эти четыре года считать тебя слишком молодым и неопытным. – Продолжил разговор сэр Альфхельм. – На самом деле, ты уже достаточно проявил себя и заслужил честь носить доспех защитника свободных народов. Ты славно проявил себя в служении. И теперь тебе придется проявить себя в свободном полете.
Алан уже долго ждал такой возможности. Ему нравилось путешествовать со своим наставником, но душа хотела подвигов, которые он совершал бы сам. Мало чести победить врага, когда тебя ведет опытный товарищ. Алану хотелось побеждать, путешествовать и принимать решения самому. И вот, похоже, этот день настал. Он даже затаил дыхание, слушая последние наставления учителя.
- Мы с тобой дойдем вместе до Осеннего Предела и найдем мастера, который подгонит под тебя наши трофеи. – Альфхельм кивнул на вьюки с поклажей. Среди провианта и прочего походного снаряжения нашли свое место старые латы, которые два воина нашли в пещере тролля. Доспех уже давно пережил свои лучшие дни, но металл сохранился неплохо. Нужно было лишь почистить их и заменить крепеж. Правда, не удалось выяснить, кому они принадлежали раньше, но Алан считал, что предыдущий хозяин был бы доволен, узнав, что его старый доспех вновь послужит правому делу.
- Говорят, там неспокойно и наверняка для тебя найдется и работа и развлечения. Только помни о том, кто ты есть и не увлекайся красотками и вином. Только твои дела смогут прославить и тебя и орден. А я двинусь на юго-запад. Ходят слухи, что на тех берегах снова появились черные корабли...

Квента
Однажды ночью под утро стражники Осеннего предела увидели очень яркую вспышку света недалеко от города. Утром стражники доложили о произошедшем событии начальнику стражи, которой тотчас же послал нарочного городскому совету. Городской совет, посовещавшись, решил отправить к предполагаемому месту отряд добровольцев. Набралось несколько искателей приключений, которых вооружили и с напутствиями проводили до городских врат. Через 2 часа отряд вернулся с носилками. На носилках жители увидели высокое, худощавое, человекоподобное существо со странной сероватой кожей и заостренными ушами, он был покрыт плащом одного из разведчиков и крепко привязан к носилкам. Стражники рассказали, что нашли его голым в абсолютно круглой яме у болота и больше ничего не обнаружили. Через некоторое время существо очнулось, и начало что-то тихо говорить на непонятном жителям языке. Начальник стражи подошел к носилкам задал вопрос «Кто ты?» на обычном языке этих мест. Существо замолчало и через некоторое время сказало ослабленным голосом:
- Не знаю.
- Как тебя зовут?
- Не помню.
- Откуда ты?
- Не знаю и не помню.
Начальник стражи не почувствовал в нем угрозы и понял, что найденыш потерял память. Он приказал развязать пленника и велел своим людям накормить, напоить и если надо подлечить ослабленное существо, чтобы позже расспросить его, когда оно немного окрепнет.
С тех пор прошел год, за это время жители многое узнали о Гаяре. Гаяром его стали называть после первой ночи, когда он начал кричать во сне «гаяр». Первое время Гаяр пытался вернуть память различными способами, но у него ничего не выходило, и он понял, что надо жить дальше.
Гаяр неплохо владел рапирой и его взяли в стражу. Некоторое время он был стражником, но оказался неуживчивым, холодным и очень независимым. Начальник стражи перевел его в разведчики. Гаяр предпочитал одинокие вылазки. Когда же предстояло выдвигаться отрядом, Гаяр всегда был впереди и ревностно защищал своих сторонников, а за убийство своих мстил с особой жестокостью.
Как-то отряду разведчиков пришлось столкнуться с превосходящими силами разбойников, желание Гаяра защитить своих пробудило в нем спящую магию. Его клинок стал грохотать и после его ударов противники стали падать, кровь текла из их ушей. Увидев, как рослый разбойник притесняет одного из разведчиков, Гаяр исчез и появился за спиной у разбойника и одним ударом уложил его. Главарь разбойников понял, что удача сегодня не на его стороне и дал приказ отступать. Разбойники стали убегать, тут из левой руки Гаяра вылетела молния, которая схватив главаря разбойников за горло, притянуло его к Гаяру. Яростью светились глаза Гаяра и его клинок, блеснув неярким светом, проткнул сердце разбойника. К удивлению всех тело разбойника покрылось коркой льда, и Гаяр упал без сил на поверженного врага.
В городе разведчики рассказали о произошедшем городскому совету. Совет решил, что такому воину требуется задачи сложнее, чем разведка и охрана города.
Когда городской маг собирал добровольцев для экспедиции в зараженный лес, Гаяр был на сложном задании городского совета. Когда Гаяр вернулся, успешно выполнив задание, он сожалел о своим отсутствии во время сборов.

Чарник В дополнение скажу, что Гаяр не гитиянки. Просто гитиянки подошел ближе к выбранной мною роли.
Вот вам фотки Гаяра...
[attachment=5]Gayar1.jpg[/attachment][attachment=4]Gayar2.jpg[/attachment][attachment=3]Gayar3.jpg[/attachment][attachment=2]Gayar4.jpg[/attachment]

_________________
Что это?! У него есть радиус 'z', высота 'a'. В объеме его скрыто название!

Дикси

Name: Dixi
Race: Pixie
Sex: female
Age: 68
Class: Monk (иногда обращается в панду)

"Почему мотылек летит на огонь?
Огонь убьет. Вначале опалит крылья. А что для мотылька крылья? Свобода, которой нет у рожденных ползать. Свобода за которую он платит недолгой продолжительностью жизни. Свобода видеть мир с высоты, таким какой он есть - необъятный, вмещающий миллионы мелких судеб, но живущий своей собственной огромной судьбой. Когда мотылек летит, он будто сам становится большим, как мир, и живет его судьбой.
Если кругом светло, мотылек никогда не полетит на огонь. Но, чем темнее вокруг, тем желаннее огонь для него. Холод кажется смертельным, а тепло далекого костра - спасительным. Он не может сопротивляться — завидев огонь, мотылек превращается в Желание. Летит к единственной, самой важной цели, и ничего другого уже не имеет смысла, да и когда имело. С каждым взмахом он все более жаждет прикоснуться к теплу и свету. Может даже самому охватить пламя, покорить его, вобрать в себя настолько, чтобы больше никогда не было холодно и темно. В известном смысле больше и не будет. Мотылек хрупкий, а огонь жадный.
И вот он костер, теплый воздух, тепло, свет, жизнь. Он ищет жизнь, но находит смерть. Огонь убьет. Вначале опалит крылья, а через мгновение и безвольные остатки сожрет заживо. Сам же продолжит гореть, а если утихнет, но останется хотя бы один живой уголь - найдет силы возродиться вновь. Огонь бессмертен."

— Коссут всемогущий, вот ведь жуть а, — Дикси закрыла крошечную книжицу в алом переплете и повернулась на другой бок, намереваясь немного поспать. Она вспомнила как несколько деятилетий назад ей приходилось слышать похожую историю из уст Отца Блейза в монастыре Вечно Живущих Углей, в котором — по ее же мнению — она провела намного больше времени, чем было нужно, но непростительно меньше, чтобы стать настоящим покорителем пламени. Из года в год, после аналогии с мотыльком, Блейз задавал юным послушникам вопрос: "Так кем станешь ты? Мотыльком и пламенем? Позволишь ли желаниям овладеть тобой, либо смиришь их, но лишь для того, чтобы обратить в силу. Жадную, жаркую и убийственную?!".
Дикси помнила, какой ужас ее одолел на посвящении — первому проходу босыми ступнями по тлеющим углям. Из группы кандидатов в послушники она единственная была с хрупкими крыльями и... более всех похожа на мотылька.
"Я провозглашаю себя огнем! Я огонь идущий по углям! И я сожгу любого мотылька, который посмеет ко мне приблизиться!" — с этими словами отчаяная Дикси ринулась на угли и прошла жаркую полосу пешком без единой царапины и ожога. С тех пор прошло много времени, и тренировок с огнем и углями, в которых ожоги были уже обычным делом – обращению с огнем приходилось настойчиво учиться. Но она до сих размышляла о том, как ей удалось тогда, в первый раз не обжечься. Может, смертельный страх, решимость и желание жить, а еще ненависть к тому, чтобы оставаться слабой — все смешалось.

Некоторое время назад Дикси покинула монастырь и теперь путешествовала в одиночестве в поисках новых событий, впечатлений и возможности проявить свои способности — "отпустить огонь". Ей очень нравилось самоопределение — странствующий монах, но представляться так она считала нескромным. Сейчас она была в дне пути (это если не лететь самой, но попадется подходящий экипаж) до маленького городка, где они условились встретиться со старым добрым другом эладрином. Он недавно окончил академию в фейвилде и встреча обещала быть интересной и богатой на сплетни.

Background — Werebear
Ликантроп, панда. Заражена укусом бешенной панды в фейвилде, в возрасте 25 лет.
Дважды в год — на равноденствие обращается в панду, в остальное время умело контролирует все признаки болезни, в том числе ее проявления во внешности. Строго говоря, Дикси и подалась в монахи для того, чтобы обучиться дисциплине ума и не позволить этой ужасной болезни поглотить ее (как метафорическому огню).

Dixi.

UPD: lvl 3

_________________
Nobody loves you when you twenty three

Ладно, места вырезал. Red Wizard'ы в монстрятнике скорее всего есть, так что если и нельзя использовать места FR, то где-то они все же обитаются в этом мире, я думаю.
Квента:
- Интересная история. Пожалуй, и мне надо рассказать свою. – Меларрин отхлебнул вина, собираясь с мыслями. – Ты же помнишь, Дикс, что я только поступил в академию, когда ты отправилась в Мир. Это, должен признать, был удар для меня, мы ведь были неразлейвода тогда. Это и придало мне интерес в изучении Мира. Поначалу я не мог понять, что тебя в нем заинтересовало, наш город ведь даже не соприкасался с ним. Но проходили годы, я совершенствовался в магии и, благодаря обширной библиотеке академии, даже стал местным «специалистом» по Миру. Смешно. Это мне даже нравилось. – Эладрин сделал еще глоток, скривился, но продолжил - Постепенно я начал читать книги по магическим искусствам, которые у нас слабо распространены. Связь с Шадоуфеллом меня особо привлекала. И однажды я наткнулся на упоминание о Красных Волшебниках, якобы непревзойденных мастерах темных искусств. Тут-то меня и переклинило. Наверное, об этом не стоило бы упоминать, но…
Мелларин допил бокал и заказал еще кувшин. Разговор предстоял непростой, было неизвестно, как отнесется его давняя подруга к неофициальной части его биографии. Но излить душу хотелось. Слишком тяжело было хранить воспоминания о пяти годах тьмы.
- Ну да ладно. Больше информации о них я не нашел. Мир, далекие края, сама понимаешь. И вот, я начал готовиться к своему первому путешествию. Подналег на учебу, чтобы сэкономить время - выбрал специализацию. В ней я, кстати, стал очень хорош. Отбросил дисциплину ритуальной магии, проштудировал географию, завершил все свои дела и покинул академию. Это был скандал. Нет, в академии к этому отнеслись спокойно. Я мог продолжить курс обучения в любое время. А вот родители были в шоке. Как же, их гордость, подрастающий волшебник, бросает учебу и отправляется непонятно куда. Нет, хуже, в Мир! Мне кажется, они меня так и не простили.
Любой сторонний наблюдатель счел бы поразительным, что лиловые глаза без зрачков могут, без всякой мимики, передать грусть. Дикси же, хорошо знакомая с эладринами, нисколько не удивилась.
- Путь был долог. Пришлось пройти пару точек соприкосновения, несколько порталов. Пару даже через Шадоуфелл. В конце концов я оказался в заснеженном краю, вотчине Красных Волшебников. Должен сказать, от Шадоуфелла он недалеко ушел. Там-то я и узнал, что темные искусства в исполнении Красных Волшебников есть самая настоящая некромантия. Впрочем, тогда мне было все равно. Единственное, что я видел перед собой – это знания. Хотя не единственное. Через несколько лет я влюбился в девушку-человека. Ее звали Эллис. Она была магом, как и я. Мы вместе проходили обучение и сближались все больше и больше. Подробности наших отношений я опущу, не хочется об этом говорить. Подробности же обучения того не стоят. Сейчас все это выглядит просто отвратительно. Без разницы, она умерла, и это изменило все. Одна маленькая ошибка, а наш наставник взбесился как сумасшедший. Он схватил ее за шею и ударил об стену головой. Потом достал ритуальный кинжал и перерезал ей горло, с садистским удовольствием наблюдая, как из нее уходит жизнь. Я же не мог пошевелиться, не мог поверить в то, что сейчас произошло. Меня привел в чувство голос наставника. Он приказывал подготовить ее тело к ритуалу. Дальнейшее я помню плохо. Помню, что заставил наставника воткнуть этот кинжал себе в сердце. Помню, что бежал по коридорам, раскидывая членов секты. Телепортировался через стены и бежал. Погоня шла за мной по пятам в течении недели. Потом я оторвался. Долго запутывал следы. Покинул страну и уходил все дальше и дальше. Через месяц я смог, наконец, почувствовать безопасность. Смог оплакать Эллис и собраться с мыслями. Идти было некуда. Лучшим вариантом было вернуться домой. И я вернулся. Тогда-то я и получил весточку от тебя, кстати. Как ни в чем ни бывало я сдал экзамены и закончил академию, никто ничего не заметил. Меня отправили гонцом в эльфийское королевство, откуда я тебе и написал.
Меларрин выдохнул и выпил. Теперь можно и к делу переходить.
- Мне пригодилась бы твоя помощь. Я некоторое время пробыл у эльфов и разузнал, что в этих краях происходит что-то неладное, а этот городок находится в самом эпицентре. Может быть опасно, а ты ведь, насколько я знаю, любишь опасность, вспомнить хотя бы ту историю с бешеной пандой. Недавно тут было нашествие нежити, природа вокруг погибает, либо сходит с ума. Я пообещал себе, что всегда буду истреблять нежить, если, конечно, альтернативой не будет какой-нибудь Красный Волшебник. В общем, стоит выяснить, что тут происходит, если ты за. Как ты любишь говорить, я кончил.
Меларрин откинулся на спинку стула и закурил трубку.

Чарник:
UPD: lvl 3

_________________
Думали, альтруист, а чувак скиллы прокачивал…

У нападавших остался всего лишь один корабль…
Однако то же самое можно было сказать и о защитниках. Только вот у врагов был настоящий боевой астральный крейсер, рядом с которым корабль защитников с единственным, да еще и наполовину иссякшим ментальным кристаллом, что обеспечивал защиту и в принципе возможность перемещаться в пространстве, и дюжиной оставшихся в живых Защитников Цитадели выглядел просто жалко.
А вокруг бушевал Хаос.
Повсюду были огромные куски льда, бесконечный ветер, дующий со всех сторон одновременно, всполохи пламени, пыль и парящие камни. Впрочем, здесь, в Элементальном Хаосе, это было обычным явлением.
Необычным для этого места явлением была Цитадель. Она парила в воздухе, окруженная крепкими стенами, за которыми возвышались шпили причудливых зданий, были видны водопады чистой воды, берущие свое начало из огромного парящего куска льда, растапливаемого пылающим огненным шаром, опять же висящим в воздухе, но вопреки обыкновению не теряющим свою форму и не уносящимся прочь, а также поля. Настоящие поля, на которых росли настоящие растения, которые явно не находились тут на момент сотворения. Хотя и сам момент Сотворения произошел немного позже появления Элементального Хаоса, также употребляемого с эпитетом «изначальный».
В общем, Цитадель всем своим видом высокомерно отрицала законы существования, гравитации, здравого смысла, и вообще чего угодно, однако все эти законы тут присутствовали весьма условно и действовали ровно до тех пор, пока о них кто-то думал. Этих «кого-то» и обучали в Цитадели.
Древняя и очень мудрая раса Гитцераев когда-то выбрала Элементальный Хаос своим новым домом. Именно Гитцераи первыми научились управлять частицами Элементального Хаоса с помощью силы мысли. В отсутствие прочих сил и законов сила мысли здесь обретала истинное могущество. Именно она помогла вновь освободившейся расе построить первые крепости и впоследствии даже города в этом необычном и крайне враждебном месте.
Архитекторы были теми, кто мог представить, визуализировать в своих мыслях желаемое окружающее пространство настолько четко, что первозданные элементы, подчинившись воле и концентрации, создавали именно ту картину, какую желал видеть Архитектор. Со временем, не сразу, но, тем не менее, это работало. Все Гитцераи от рождения имеют очень сильную волю, благодаря нелегкому наследию их расы, но лишь некоторые из них могут направить поток своего сознания на решение такой сложной задачи как упорядочение Хаоса.
Нападение застало Цитадель во время утреннего ритуала, в котором, как и во всех поселениях по всему Элементальному Хаосу участвуют все жители до единого. Ритуал очень простой и очень сложный одновременно. Обычно, все жители собираются на специальную медитацию. Во время медитации они представляют все свое поселение таким, какое оно есть сейчас, так как если они перестанут представлять его, оно перестанет существовать и все элементы его составляющие разлетятся, чтобы принять участие в извечном круговороте элементов. Все, вплоть до циркуляции воздуха, гравитации и направления течения воды здесь является продуктом мысли. Вторая часть медитации используется реже и нужна лишь для того, чтобы преобразить поселение, добавить туда что-то новое, как например стены или камни для постройки новых зданий. И если с поддержанием формы вполне может справиться любое поселение даже без Архитектора, то построить что-то новое могут только они.
Поэтому Цитадель Архитекторов была очень важна. Со всех поселений расы Гитцераев сюда прибывали те, кто хотел научиться помогать своему народу и дальше выживать в этом недружелюбном мире.
А сейчас на эту святыню покушались извечные враги Гитцераев – Гитианки. Когда-то бывшие единым народом Гит эти две расы уже многие сотни лет воюют друг с другом.
Чего хотели Гитианки было неясно. Цитадель была одним из самых древних поселений Гитцераев и хранила немало секретов. Здесь обучались не только Архитекторы. Те, у кого не хватало возможностей стать Архитектором, могли обучаться здесь, чтобы стать летописцами, учеными, исследователями, кузнецами, воинами и многими другими.
Впрочем, Защитников Цитадели вопрос почему же Гитианки решили напасть такими большими силами вообще не волновал.
- Всем сконцентрироваться на ментальном кристалле! – раздался голос капитана корабля. – Энергии осталось мало, но мы должны выдержать всего один залп! У нас есть единственный шанс и мы его используем! Идем на таран! Как только наберем максимальную скорость все – в спасательные капсулы! Корабль, курс на вражеское судно, полный вперед!

Грахмир открыл глаза.
Это было сложно, так как тело ломило, будто были сломаны все косточки. Он помнил, как корабль набрал полную скорость, в крайне дисциплинированном обществе Гитцераев обсуждать приказы было непринято… Как команда разбежалась в спасательные капсулы… Как капитан остался, чтобы продолжать направлять курс и питать Ментальный Кристалл энергией своих мыслей… А дальше были взрывы… пустота… ощущение падения… и тишина.
Теперь сверху было… что-то синее… «небо»… кажется, именно так его называли на уроках Космологии. И лежал он на… чем-то мягком и зеленом… кажется, «траве»… В глаза светил огненный шар, очень похожий на используемые в Цитадели, только больше и гораздо дальше… «солнце», точно! И все это означало, что капсула выбросила его в Прайм.
Процент действительно спасшихся в спасательной капсуле был ничтожно мал, и их использовали только потому, что выжить при крушении корабля в Элементальном Хаосе было вообще невозможно. Она выбрасывала экипаж случайным образом или в Астральное Море или на Прайм. И вернуться назад, домой, было поистине сложной задачей.
Еще хуже было то, что нигде рядом не было его меча. Того меча, с которым никогда не должен был расставаться, с того самого момента как получил его после завершения обучения на Защитника. Меч, выкованный специально для него и связанный с ним ментальными узами. Без него задача вернуться домой теперь выглядела еще сложнее.

Вдалеке виднелось поселение. Не крепость или цитадель, а, возможно, «деревня» или даже «город». Обойтись без помощи было совершенно невозможно и воин, собрав все силы, оставшиеся после бесплодных поисков меча, двинулся в направлении… «города».
Что ждало его в этом новом для него мире, он не знал, а потому готовился к самому худшему.

_________________
Слова пусты

Имя: Осип Рохс
внешность: высокий, атлетического телосложения, кожа смугловатого оттенка, глаза голубые (иногда — карие или серые), волосы иссиня-черные.

"Мой сын раскрасит это небо!" - так любила кричать моя мама прохожим. В такие минуты она всегда дико смеялась и веселилась, и я смеялся вместе с нею. Нам было хорошо с ней. Прохожие косились, ну и ладно. Они не понимали.
Потом я вырос, потом военная академия, специальные тренировки. Ну, как - академия. Академия на колёсах. Почти команда или община. Не знаю, как назвать правильно.
Родители мои не были обычными людьми. У них было то, что называется "талант" и талант этот был к боевому искусству магии. Не все эти вразумительные пассы руками и поиск древних тайных знаний - нет (хотя и такие иногда среди нас бывали). Тактическая расстановка и скорое применение заклинаний. Отряды специального назначения и быстрого реагирования. Профессиональные убийцы и группы по захвату, они привыкли действовать на поле боя быстро и решительно. Казалось бы, они должны быть серьёзные и хмурые, но как бы не так. Не в нашей семье. Да и не в нашей академии, чего уж там. В свободное время все мы любим веселиться и дурачиться. Рассказывать байки и придумывать истории. Много смеяться. Такие люди, как мы, не видят большого смысла в повседневнем существовании среднего обывателя. Не придают ей большой ценности. Но и убивать зря почём - тоже не любят. Работа - работой, служба - службой, обед - по расписанию, ну, а свободное время - по принципу "потехе час". Вот только над чем мы никогда не смеялись, так это над мечтами. У каждого из нас есть мечта. И мы любим о ней фантазировать, а фантазиями - делиться ночью, уже насмеявшись вдоволь, когда уже догорал огонь у палатки/у барака/у таверны или гостиницы, а иногда и так просто, посреди леса или пустыни. Где бы ни застала нас весёлая беседа, всегда наступал момент, когда смех прекращался, и мы начинали мечтать, каждый по-своему:
"Кхм... Я в старости буду жить в глухом лесу. Буду собирать грибы и разговаривать с деревьями. Веселиться вместе с местными зверьками. Собирать коренья и ягоды и даже варить из них зелья", - говорила одна из женщин по имени Агаи, - "А иногда будут мимо меня проходить путники. Кто дракона в горах ищет, кто к эльфам идёт за товарами, а кто и заплутал да не может выбраться. Кхм... И я буду их кормить да на ночлег пускать. Где ещё людям добра искать по темноте да и в таком месте? И будет у меня избушка стоять на длинных ножках и при необходимости даже сможет она шагать по лесу. Чтобы никто её местоположения не запомнил и чтобы обязательно ошибся, пересказав в каком-нибудь крупном городе. И буду я в эту избушку взлетать с метлою и сидя в ступе..."
Мы знали её мечту наизусть, но каждый внимательно слушал, да ещё расспрашивал о подробностях. Так интереснее было фантазировать: "А будешь ли ты зваться ведьмою?" "Тебя, наверное, будут бояться и легенды о тебе сочинять страшные!" "Да нет же, она будет доброю и про неё детям станут рассказывать сказки"...
Потом наступала очередь следующего. И он рассказывал, как станет дедом и будет жить в избушке со своей бабкой, да столько всего с ними приключится... То колобка живого ему спечёт бабка, то внучку они себе слепят из чистого снега, а она будет через огонь прыгать, то... В общем много он придумывал, и почти каждый раз разное или что-нибудь новое.
Были среди нас и такие, кто уже свои мечты воплотил в жизнь, а потом вернулся к нам. Впрочем, возвращались не все: ведь не все хотят покидать свою мечту. Но те, что возвращались, принимались мечтать заново.
Мои родители всегда улыбались, мама ласково трепала меня по волосам и приговаривала: "А вот наша мечта во плоти. Сидит перед вами, и улыбается", - она делала паузу, и добавляла: "А теперь я мечтаю, что мой сын раскрасит когда-нибудь это небо в розовый цвет. Он сделает это в качестве сигнала, когда какая-нибудь его мечта исполнится".
Отец тоже улыбался и брал в руки гитару... Вечер заканчивался весёлыми песнями.

***

Но я увлёкся. Давайте подробнее расскажу про нашу академию. После базовых уроков, которые получали её новые рекруты, их отправляют на практику - самостоятельную работу и учёбу. Курсант должен пройти путь воина и закалиться в бою, набраться тактического опыта и понимания. Это - его первое путешествие, довольно длинное, после которого он возвращается в академию для продолжения обучения. И уже потом он становится, как у нас любят говорить, вольным артистом, который по желанию может оставаться в академии и обучать студентов или отправляться вперёд к своей мечте и для её достижения. Благо, мы можем себе это позволить: наша работа оплачивается дорого, у нас не бывает отбоя от заказов: приходят с просьбами и простые люди, и очень влиятельные, порой правители разных стран даже лично приходят к нам с просьбой. Иногда и гномы к нам обращаются, а пару раз, говорят, была и от эльфов работа. Но эти парни любят скрытность, и мы тому не препятствуем. Мы никогда не выдаём своих клиентов.

Я пока ещё курсант, отправился смотреть мир. Родители собрали меня в дорогу и отпустили. Как и когда найти академию, я знаю, а пока у меня свой путь.
Я пока ещё курсант, но у меня уже есть мечта. Я хочу раскрасить небо для мамы, ну, хотя бы кусочек! и пусть ненадолго - но раскрасить. И хочу пройти сквозь толщу морской воды, хочу провести с собой кучку скитальцев, и пусть потом обо мне сложат легенды, что я провёл через море целый народ. Хочу поменять мир. Хотя бы тот ,что вокруг меня.
*здесь лицо рассказчика расплывается в доброй улыбке, он надолго задумывается, сидит неподвижно и смотрит вдаль, потягивая из кружки холодный напиток.
Впрочем, он уже настолько увлёкся своими мечтаниями, что и не помнит, был ли кто-нибудь с ним рядом, слушал ли его кто-нибудь. Да и ему всё равно. Главное - то состояние спокойствия и уверенности внутри себя... "Мы рождены, чтоб сказку сделать былью", - так говорят у него в академии. И именно так он сейчас себя ощущает.

***

В один из таких моментов наш юный курсант обнаружил себя в таверне "Золотой ключик" Осеннего предела. Допивая свой эль, он посмотрел на дно кружки, и неожиданно для себя понял: пора. Именно здесь начнутся его первые самостоятельные приключения. Отставив в сторону кружку, подобрав арбалет и заплечный мешок с вещами, он направился к барной стойке и, положив на столешницу пару серебряных, накрыл их ладонью и подвинул к трактирщику:
"Скажи мне, служивый, а много ли здесь интересного происходит? Какие есть новости в городе?"

//2Феникс, я предполагаю, что он узнал про новую команду приключенцев, про победу над муравейником и про загрязнённую воду, но, возможно, трактирщик захочет что-то ещё рассказать другое.\\

Поразмыслив ещё немного, наш герой прибавил ещё монетку: "Если кто-то будет меня спрашивать, сообщи, что в городе появился академик по имени Осип. Осип Рохс. Интересующимся я выдаю консультации", - молодой герой ещё не знал, какие консультации он даёт, и поэтому перевёл тему: "Нравится мне у тебя. Сколько стоит тут комната?"
Осип оплатил комнату на трое суток вперёд и затем направился из таверны.

_________________
Falren, tiefling wizard (чаршит) (вишлист)
Osip Rohs, human artificer|warlord (квента, чаршит) (вишлист)